О конькобежцах, сатирах и юных домохозяйках

Смотреть с ребенком европейскую живопись — дело далеко не простое: малышу бывает трудно понять достоинства того или иного шедевра. Поэтому важно выбирать картины с понятными, занимательными сюжетами. И я вам советую обратить внимание на голландскую живопись.

В первую очередь придется познакомить свое чадо с историческими особенностями эпохи. Для этого можно в двух словах рассказать о том, что в течение долгих столетий богослужение во всех христианских храмах Европы велось исключительно на латыни. Это более-менее подходило итальянцам, французам и испанцам, но ужасно тяготило нидерландцев, немцев и англичан, которые не понимали ни бельмеса. Когда же Нидерланды в XVI веке попали под власть испанских Габсбургов, общее недовольство церковной политикой обострилось. Произошла революция, разделившая страну на две части: Голландию и Фландрию. Голландцы установили что-то вроде республики и приняли протестантство, а фламандцы остались католической монархией. Протестанты перевели Библию на родной язык и отказались от пышных богослужений. Таким образом, голландские художники утратили основного заказчика — церковь. С другой стороны, на почве развития буржуазных отношений в этих краях необычайно оживилась городская жизнь. Местный средний класс и даже зажиточные крестьяне были не прочь украсить свои жилища картинами. Масштабные религиозные сцены и аллегорические композиции не вписывались в формат бюргерского интерьера. Так появились полотна небольшого, камерного формата, а их создатели стали именоваться «малыми голландцами».

Именно в голландской живописи XVII века произошло разделение на жанры, появились натюрморт и пейзаж. Каждый художник имел узкую специализацию: например, маринисты никогда не писали городских видов, а живописцы, писавшие трактирные сцены, не брались за натюрморты. Картин в ту пору развелась пропасть, их пачками продавали на любой ярмарке, а между художниками была жесткая конкуренция.
Произведения голландских живописцев увлекательны и поэтичны одновременно. Сдержанные натюрморты-«завтраки» посвящены частной жизни скромного бюргера, так же как и жанровые сценки, разворачивающиеся в элегантных интерьерах. Однако не спешите проходить мимо этих полотен — порой они имеют весьма нравоучительный подтекст.

К примеру, «Катание на коньках « Хендрика Аверкампа повествует о сложной, полной перипетий человеческой судьбе. Подобно начинающему конькобежцу, мы двигаемся по жизни как по скользкому тонкому льду, рискуя упасть, а то и свалиться в прорубь.

Изящные домохозяйки, героини интерьерных сценок Питера де Хоха, ведут благопристойный и богоугодный образ жизни — следят за домом и воспитывают детей. Состоятельная женщина на портрете Терборха скромна и сдержанна — в протестантской традиции не принято кичиться богатством и выставлять напоказ свои эмоции.

Отдельного внимания заслуживают натюрморты. Посмотрите, как превосходно передана фактура предметов: нет сомнений, что ножи изготовлены из качественного серебра, рюмки — из тончайшего стекла, салфетки — из льна высшего сорта. У бокала шипастая ножка — такой не страшно было схватить жирными руками!

Голландское меню не отличается разнообразием — худосочная рыбка, виноград, булочка да половинка лимона — но все перечисленные яства относятся к основным христианским символам, а непременный бокал с вином напоминает о причастии. Возможно, эти изображения — не только дань реализму, но и воспоминание о сюжетах неожиданно исчезнувших церковных полотен.

Постарайтесь задержаться у полотен Рембрандта. Рассмотрите портреты и поговорите о том, почему художник так любил писать пожилых людей. Вспомните историю книги Эсфирь и попробуйте обсудить, каким образом Рембрандт дает нам понять исход этой истории.

Напоследок загляните в соседний фламандский зал. Сравните гигантские натюрморты Снейдерса с умеренными голландскими аналогами. Большие полотна писались для дворцов, — эти картины буквально завалены снедью, вот где мы видим торжество изобилия.

И остановитесь еще у веселой работы Якоба Йорданса «Сатир в гостях у крестьянина». История повествует о том, как лесной житель следил за дровосеком и обнаружил, что тот дует на руки, чтобы согреться. Когда же бедняга вернулся домой, ему пришлось дуть на слишком горячую похлебку, которую ему подала жена. Разъяренный сатир ворвался в дом и обвинил крестьянина в двуличии. Сюжет этот восходит к басне Эзопа:

Говорят, что когда-то человек с сатиром решили жить в дружбе. Но вот пришла зима, стало холодно, и стал человек дышать себе на руки, поднося их к губам. Спросил его сатир, зачем он это делает; ответил человек, что так он согревает руки в стужу. Потом сели они обедать, а еда была очень горячая; и стал человек брать ее понемножку, подносить к губам и дуть. Снова спросил сатир, что это он делает, и ответил человек, что так он охлаждает кушанье, потому что ему слишком горячо. Сказал тогда сатир: «Нет, приятель, не быть нам с тобой друзьями, если у тебя из одних и тех же губ идет и тепло и холод». Так и мы должны остерегаться дружбы тех, кто ведет себя двулично.

Сохраняя монументальный формат, Йорданс блестяще пишет жанровую сценку, безжалостно показывая тугодума-дровосека, дурака-сатира и глумливых крестьян. Наблюдательность, присущая голландским и фламандским мастерам XVII столетия, станет образцом для художников XIX века.