Дети большинства наших друзей начали знакомство с поэзией с «Онегина» и «Конька-Горбунка», которых им читали с рождения. Единственными поэтическими текстами в доме к моменту появления нашего ребенка были стихи А.К. Толстого и «Цветы зла» Бодлера.
Впрочем, нам это пошло на пользу: зубодробительные размеры Толстого натренировали нас справляться с любыми грамматическими конструкциями, которые встречаются на страницах детской литературы. Большая часть стихотворных текстов, с которыми дщерь познакомилась в более сознательном возрасте, входит в стандартный набор постсоветского интеллигентного ребенка: Барто, Чуковский, Маршак, Михалков… Поэтому при составлении этого списка мы решили их не учитывать, хотя некоторые из книг были зачитаны до дыр.
1. Рената Муха. Немного про осьминога
Некоторые стихи Ренаты Мухи не совсем детские. Вспомним, например, знаменитые дилогии о лосе:
«Ну дела, — подумал лось, — не хотелось, а пришлось».
Мама — зебра, папа — лось, как им это удалось?
Но как раз в этот сборник «сомнительные» тексты не вошли. Кроме того, он подкупил нас карманным форматом, существенно облегчившим чтение в общественном транспорте. Так что мы регулярно брали его с собой в поездки. А как-то вечером на прогулке ребенок радостно продекламировала:
Прохожие сутулятся и капли на окне,
А я иду по улице, а дождь идет по мне.
На сегодняшний день это не только первое, но и единственное стихотворение, которое она знает от начала до конца и читает без посторонней помощи. Остальные стихи она цитирует отрывками (не от плохой памяти, наверное, а из лени).
2. Андрей Усачев. «Тысяча и одна мышь» 
Книг Усачева у нас на полках накопилось прилично, в том числе благодаря встрече с автором на иерусалимской книжной ярмарке. Прозу мы пока отложили на вырост. Из поэзии же нам больше всего нравятся сборники «Поющая рыба» и «Лето спать ложится» (последний — в том числе благодаря замечательным иллюстрациям Полины Яковлевой). Дочь же подсела на «Тысячу и одну мышь» — книжку о похождениях кошек и мышек. Вынесенную оттуда информацию девица уже научилась использовать против родителей — например, подойдет к папе, ткнет его в живот и радостно процитирует: «Поймать хочешь мышку? — Худей!»
3. Джулия Дональдсон. Верхом на помеле
Книг знаменитого автора «Груффало» у нас несколько. Все они пошли на ура, но больше всего полюбилась история про ведьму, которую едва не съел самый злючий на земле дракон. Месяцев пять ребенок требовал читать это по несколько раз на дню.
Девице так полюбились драконы, что она захотела про них отдельную книжку, а также чтобы в компьютере ей нашли «про огнеплюйных». В результате были просмотрены мультики «Последняя невеста Змея Горыныча» и «Сказка сказывается» (о существовании которых мама не догадывалась, а папа бы не вспомнил), соответствующие отрывки из птушковского «Ильи Муромца» и довоенной «Василисы Прекрасной». На этом фантазия родителей иссякла, но к счастью ребенок потеряла интерес к драконьей теме.
А еще дщерь заявила, что на Пурим она оденется ведьмой. По заявкам трудящихся были приобретены колпак, плащ и метла — после чего в день Х она нарядилась тигром (впрочем, объяснила эту метаморфозу тем, что она — «ведьма, переодевшаяся тигром»).
4. Ирина Токмакова. Крошка Вилли Винки. Лучшие стихи.
Когда в 7 лет один из авторов этих строк вернулся из первого в своей жизни пионерлагеря, родители подарили ему новенький сборник детских стихов. Была там азбука про разные профессии («А — аптекарь, Б — бочар, В — валяльщик, Г — гончар…»), поэма про мальчика-сову, которого чуть не унесли к себе совы, и много других текстов, которые я хорошо помню до сих пор.
Автора я тогда, естественно, не посмотрел. «Спросить рава Гуголя» не пришло в голову. Поэтому сборник, купленный для ребенка, оказался приятной неожиданностью и для родителя.
5. Са
муил Маршак. Кошкин дом.
Совсем без советской классики все-таки не обошлось. Книжка «Кошкин дом» была потребована после многократного просмотра одноименного мультфильма (1958). Девица выучила несколько диалогов, которые цитирует к месту и не к месту, игра в домино превратилась в игру «//в дураки//», среди цветов уже безошибочно распознается герань, а увидев в гостях пианино, ребенок радостно несется к нему с криком: «Котильон для вас сыграть!» — после чего из инструмента извлекаются звуки, больше напоминающие «галоп козлиный».
